Борьба за жизнь. Сила искусства.
Сегодня 8.05.2018 г. наши первокурсники вспоминали об ужасах Великой Отечественной Войны. Они подготовили исследовательские проекты о детях, волею судьбы оказавшихся в концлагерях. О детях, которые обычно в своих играх подражают миру взрослых. Сегодня они играют в «дочки-матери», в «детский сад», в «школу». Дети войны тоже играли, но в их играх было то, что они видели в окружавшем их страшном мире взрослых: селекция для газовых камер или стояние на аппеле, смерть. Как только их предупреждали, что идет надзирательница, они прятали игрушки в карманы и убегали в свой угол.
Детей школьного возраста тайно обучали чтению, письму и арифметике. Учебников, конечно, не было, но узницы и тут находили выход. Из картона или оберточной бумага, которая выбрасывалась при выдаче посылок, вырезали буквы и цифры, сшивали тетради. Лишенные всякого общения с внешним миром, дети не имели представления о самых простых вещах. При обучении нужно было проявлять большое терпение. По вырезанным картинкам из иллюстрированных журналов, которые изредка попадали в лагерь с вновь прибывшими и отбирались у них при поступлении, объясняли им, что такое трамвай, город, горы или море. Дети были понятливы и учились с большим интересом.»
Во время войны в еврейском гетто Терезиенштадт, в 60-ти км от Праги, проходили уроки изобразительного искусства. Уроки вела женщина по имени Фридл. Когда пришел ее черед отправляться в гетто, Фридл взяла с собой краски, кисти, карандаши, бумагу, альбомы по
живописи – сколько смогла при положенных пятидесяти килограммов багажа на человека. На входе в Терезин охрана не посчитала все эти художественные принадлежности «ценностями», и их не отобрали. Фридл появилась в Терезине в конце декабря 1942 года, и в 1943-м начались занятия. В каждой группе было по 12-15 мальчиков и девочек. Они работали за столом.
То, чем занималась Фридл, сегодня называется арт-терапией. Терезинское гетто было самой настоящей тюрьмой – обнесенной стеной с колючей проволокой повеху. И дети, и сама Фридл были заключенными. В гетто царили голод, болезни, страх, дети жили отдельно от родителей, подростков гоняли на тяжелые работы. И в конце каждого ждал поезд в Освенцим.
 |
 |
Фридл вызвалась добровольцем в Освенцим вслед за тем, как туда отправили ее мужа. Перед отъездом в лагерь смерти она упаковала в два чемодана все работы своих учеников – почти пять тысяч работ – и оставила их на попечение коменданта. И они сохранились. А подавляющее большинство учеников, так же, как и их учительница, вскоре погибли в Освенциме.
Эти маленькие герои навсегда останутся в наших сердцах.
Говорят сегодняшнее поколение не умеет сочувствовать и сопереживать, быть благодарными и милосердными. Во-первых, оно такое, каким мы его воспитали. А, во-вторых, эмоции, чувства, о которых говорили наши студенты, свидетельствуют об обратном. Они помнят, для них это важно!!!
Пока память жива
|
Отгремели давно залпы наших орудий,
А в воронке от бомбы трава-мурава… Но войну не забыли суровые люди И смеются сквозь слезы, Ведь память жива!Они помнят походы и дальние страны, И простые, от сердца, народа слова. Помнят лица друзей, уходивших так рано. Их слова и улыбки — Ведь память жива!Они помнят весну 45-го года… Закружилась от счастья тогда голова! Не узнали её те, что гибли в походах, Но всё помнят друзья их, Ведь память жива!Эта память с корнями уходит всё глубже, И шумит на ветвях, зеленея, листва… Её времени бег никогда не заглушит! Ведь душа молода, Пока память жива! Чеботарева З.
|
 |